Грэйв - Страница 66

Бамовцы зло ругали проектировщиков, проектировщики сталинскую секретность, всем было обидно, что почти целый месяц зря грызли скалы и кормили комаров. После того, как расчистили порталы и вентшахты тоннеля, работы на этом участке были стихийно приостановлены, рабочим было ясно, что требовался новый проект. Долго искали хоть какие-то планы сталинских времен, в архивах железнодорожников ничего не нашлось, и никто не помнил ни о каком строительстве. В поисках помогла надпись, выцарапанная каким-то зеком на стенке вентиляционной шахты, очевидно с номером лагеря или номером писавшего. Собственно, только эта надпись и помогла разыскать инвентарный номер в картотеке архива КГБ, а потом и сам проект, воплощение которого было прервано войной. Комитетчики долго противились рассекречиванию столь важной части своего архива, но после вмешательства из Политбюро, копия проекта тоннеля с тщательно вымаранными секретами Гулага была выдана строителям. Наверху тоже поняли, что проект магистрали надо корректировать, не строить же новый тоннель, когда обнаружился старый в отличном состоянии. Теперь дорога под хребтом будет двухпуткой, а не однопуткой, как планировалось, придется вносить коррекции и в путь по поверхности. Вновь внимательно посмотрели аэрокарты, всего маршрута, ища пунктиры, на которые ранее не обратили внимания. Пунктиры были, они врезались в скалистые возвышенности и пересекали глубокие низины, только шли они от Северобайкальска до Чары немного другим маршрутом, более прямым и потому более коротким. Картографы виновато разводили руками — ну не заметили, ну думали, брак фотопленки или оптики. Опять пришлось через политбюро давить на КГБ, наконец, достали из того же хранилища всю документацию по построенному заключенными участку Бама. Разведка на местности подтвердила объем выполненных работ. Фактически дорога до Чары была построена на три четверти, были проложены все тоннели, выполнена большая часть земляных работ. Даже у большей части мелких речушек были по берегам забетонированы фундаменты под фермы мостов. Нетронутыми оставались лишь равнинные места, они и превращали линию в пунктир. Проектировщики ликовали — фактически, кроме формального обновления документации оставалось только построить мосты, положить сами рельсы и дорога до Тынды готова, а дальше остается совсем чуток. Госплан мрачнел — откуда взять эти внеплановые рельсы, куда девать освобождающиеся ресурсы — все до последнего гвоздя расписано до конца пятилетки и даже дальше, опять предстоит оперативно перекраивать тришкин кафтан.

Причастность сталинского Гулага к строительству члены Политбюро решили снова засекретить, а неожиданную помощь предков выдать за великую победу современных комсомольцев. Проектировщики потрудились ударными темпами и уже осенью навстречу друг другу по новому маршруту потянулись нитки рельсов.

В то самое время, когда история с обнаруженным тоннелем только начинала раскручиваться, лаборатория переезжала в новые помещения. Расположилась она теперь в отдельном блоке с кабинетами и техническими помещениями. Кабинеты были рассчитаны на двоих, и только для бумажно-мыслительных процессов. Все измерительные приборы с паяльниками переместили в просторную «мастерскую», как ее дружно окрестили. В каждом кабинете стоял большой монитор, тот же самый серийный телевизор, только лишенный входного тракта и имеющий вход RGB. Макс лично подключил к каждому монитору по заготовленному компьютеру — копии первого «Спектрума». У лаборатории теперь был свой плоттер, стоявший в отдельном кабинете. Плоттеру полагался отдельный компьютер с монитором, до сетевых технологий дело еще не дошло.

Цех на десятом этаже был предназначен для производства пластин кремния, напоминал ряды конвейеров. Со входного склада поступал кремний, плавился, вытягивался в кристалл, очищался зонной плавкой, дробился, снова плавился в аргоновой атмосфере во вращающемся тигеле, из расплава опять вытягивался в монокристалл, перемещался в установку для распилки ленточными пилами, потом диски перемещались в установку для шлифования и калибровки. Готовые пластины в кассетах помещались на технологический склад, откуда на технологическом лифте подавались на нужный этаж, в цеха по производству чипов. Все процессы были практически полностью автоматизированы, требовали лишь минимального визуального контроля. Блоки управления ради конспирации были сделаны немалого размера, порядком загораживающими своими стойками проход. Что поделаешь — такие сейчас в этом мире ЭВМ. Планы Макса были такими — как только он запустит в производство одночиповый компьютер следующего поколения, с тактовой мегагерц в 20, потратив «на разработку» недельку-другую, первая же партия будет отгружена «поставщикам оборудования», а те еще за неделю поместят их в новые, компактные корпуса блоков, напичкают программным обеспечением и тут же передадут на завод для модернизации оборудования. После этого уже сам черт не разберет, что за электронная начинка была у первоначальных блоков. А с запуском еще более мощных процессоров, мегагерц на сто, первоначальные стойки вообще перестанут кого-то интересовать.

В общем, еще три недели надо продержаться, а после этого компьютерный прогресс будет трудно остановить, — думал Макс. — Хорошо бы прикинуть, сколько двадцатимегагерцевых чипов надо производить. Задача сложная, это не мое время, когда миллионы обладателей какого-нибудь популярного смартфона, не задумываясь готовы купить аппарат следующего поколения. Они-то прекрасно знают, что такое смартфон и с чем его едят. А вот здешний народ его не купит. Именно потому, что ничегошеньки о нем не знает. Совершенно ничегошеньки. Вон, даже калькулятор считают дорогой игрушкой. Из-за чего так сложилось? Много факторов, даже местные фантасты постарались. Вон, хотя бы братья Стругацкие. Написали замечательную книжку «Понедельник начинается в субботу». Все люди в книжке прямо золото, ну кроме некоторых. Но вот беда — написано настолько талантливо, что, читая сейчас, в конце 70-х, не ощущаешь, что описаны 60-е. И вот берет сейчас читатель эту отличную книжку, проецирует действие на современность и приходит в ужас от размеров и сложности ЭВМ. Вместо положительного эффекта имеем отрицательный. Так что нужно уже задуматься о популяризации современных компьютеров. Пропихнуть в популярные журналы занимательные статейки. Устроить обратную связь, пусть читатели пишут для выяснения спроса. Может, даже устроить что-то вроде торговли наложенным платежом. Пора оборудовать компьютерные классы в школах, пока каникулы. Нет, школа — это епархия министерства образования, структура очень консервативная, без крупного подлога программу обучения не изменить. Вот только если факультативы. Поставить в школу парочку компьютеров и организовать конкурс для допуска к ним. Отличник по математике-физике? Вот тебе полчаса машинного времени. Двоечник? — гуляй дальше. Нет, фактически надо придумать что-то посложнее. Разделить по уровням, в каждом уровне свой конкурс. Или создать смешанные группы отличники-двоечники, применить, так сказать, круговую поруку. Черт, сложно, да и работать это будет лишь до того момента, когда дома у какого-то Васьки не появится свой. В общем, даже в школе работы непочатый край.