Грэйв - Страница 48

Один внимательно посмотрел на Эдика.

— Все сказал?

— Ну, еще один основной момент остался, какая мощность высасывается из выходов, такая и засасывается от питания. Сама микросхема практически ничего не тратит, не греется совсем, даже когда на выходе 12 ватт при трех вольтах выходного. Больше нагрузки не давал, спалить боюсь, 4 ампера все-таки. А по питанию так — при питании пять вольт потребляется 2.4 ампера, те же самые 12 ватт

— Теперь все?

— Ну в общем, да.

— То есть, ты хочешь сказать, что эта штука делает из пяти вольт постоянки три вольта и при этом не греется при четырех амперах нагрузки?

— Ну да.

— То есть, по-твоему, в микросхему втекает 2 ампера с половиной, а вытекает четыре? Откуда же, по-твоему, берутся еще полтора ампера? Зильберман, ты законы Кирхгофа когда-нибудь учил?

— Ну так тут вроде несвязанные цепи получаются, как их применишь, эти законы?

— Да хотя бы так — Евгений Николаевич раздраженно отобрал у Эдика ручку и посадил правый нижний вывод на землю. — Вот тебе левый контур, вот правый, вот узел. Покажи мне, откуда в этой точке берутся лишние полтора ампера!

— Да как я покажу? Вы что забыли, что верхний выход так и остался ни с чем не связан, ну кроме второго?

Один внимательно посмотрел на рисунок. Покрутил, рассуждая, указательным пальцем. Задумался. Улыбнулся.

— Розыгрыш, да? Растешь, Эдик, к уровню комсорга вашего подтягиваешься, а то все молчишь, молчишь. Нарисовал мне тут простой трансформатор, с переменным током все так и есть, пририсовал четыре входа и перевел разговор на постоянный ток. А я-то повелся.

— Да нет, Евгений Николаевич, никакого розыгрыша. Я сразу сказал, что что-то получается что-то вроде трансформатора постоянного тока и что таких не бывает.

Сидоров немного подумал

— Ну да, что-то такое ты говорил. Твоя схема может работать, если внутри идеальная оптопара стоит. Светодиод преобразует ток в свет, а фотодиод свет в напряжение. Но только теоретически, если светодиод переведет 100 процентов мощности в свет, а светодиод сто процентов света в мощность. А такого не бывает, что-то обязательно уйдет в тепло на светодиоде, что-то на фотодиоде. Да еще попробуй управлять всей этой чепухой. И главное, полярность выходного напряжения всегда одна и та же будет. Всё Эдик, не дури мне голову, работать надо. Десять минут просил, уже почти полчаса прошло.

— Так работает же, Евгений Николаевич

— Не может оно работать, потому что не может. Диод хороший, а с симистором ты что, тоже наврал, про сварку?

— Да не наврал, не наврал. Давайте я быстренько схему соберу, сами увидите.

— Брось, Эдик, хватит уже. Я скорее поверю, что к нам в лабораторию Брежнев завтра явится вместе со всем Политбюро, чем в подобную чушь.

— А давайте на спор. Ставлю коньяк.

— Армянский? — Один задумался — Надо тебя наказать, надо. Только у меня нет выходов на армянский, так что спорить не могу — дело принципа.

— Ну Вы что-нибудь другое поставьте. Бутылку кефира, например. Вы же ничем не рискуете, по-Вашему.

— Черт тебя знает, Эдик. Больно ты какой-то самоуверенный. Небось фокус какой-то. Ну, меня не проведешь, обещаю. Никаких лишних проводков и скрытых зеркал я не допущу. Сам проверю.

Евгений Николаевич посмотрел по сторонам. При словах «спор» и «коньяк» народонаселение комнаты странным образом увеличилось. Все присматривались и прислушивались.

— Давайте, дуйте отсюда, особенно ты, товарищ Сидоров-Три. — приказал любопытствующим Один — Чтобы пока не выйду, никого здесь не было. Собирай, Эдик, свою чудесную схемку, будем разоблачать и коньяк зарабатывать.

Вот уже десять минут Один сидел не шевелясь. Глаза смотрели на показания амперметров и вольтметров. Только рисующий что-то указательный палец выдавал работу мысли.

Наконец Сидоров сдался.

Рассказывай, Эдик, что у тебя там внутри и что ты сам то об этом думаешь. Если это действительно работает, а не какой-то фокус, то это… это… это прорыв.

— Решил я Сыщенко подколоть. Ну он все возится со штатовским операционником, не с самим конечно, а с его клоном. Все параметры у него не такие выходят, а шаблоны перерисовать ленится, может в них дело. Ну ладно, дай, думаю, я ему другую топологию подкину. Набросал топологию по-быстрому, от балды, ради того, чтобы проверить, заметит или не заметит. А потом думаю, давай я ему вместо бора и фосфора проведу легирование какой-нибудь другой дрянью, и не атомами, а молекулами. И не двумя видами, а четырьмя. Перерисовал я топологию под четыре легирования, добавил несколько слоев, дорожки накатал. Интересное художество получилось, там в центре как раз буква на Ю похожая, ну от его имени Юра. Да Вы сами в микроскоп гляньте.

Макс пододвинул Одину микроскоп, тот бережно снял крышку с микросхемы и бережно положил ее на предметный столик.

— Да Вы не волнуйтесь, у меня еще 8 штук есть, я сразу девять засветил, чего тяжким трудом отполированному диску кремния зазря пропадать. Все рабочие. Так вот, еще в армии увлекся я камушками, коллекцию собирал под свой каменный цветок. Меня однажды подкололи, на одном сабантуе подарили три красивых камушка. Да не камушка, а булыжника. Один с самого Кунашира, типа вулкан его выплюнул, второй где-то у впадения Иртыша в Обь, третий опять с берега Иртыша, возле нашего гарнизона, прямо напротив Мостков, которые за нижней переправой. Решил я как раз разрезать и полирнуть их в лаборатории, вот крупинки пыли и пригодились для розыгрыша. В общем, присобачил я их на ионную пушку и провел имплантации, совсем чуток, чисто ради приобретения опыта работы. Распилил готовую пластинку на кристаллы, посадил их на корпус, проводки приварил. Ну и решил сам посмотреть, что вышло, а то спалит Сыщенко приборы, некрасиво получится, КЗ это уже не безобидный розыгрыш. Вот и обнаружил подобную ерунду. Пытался разбираться, вот даже три простых радиоэлемента сделал на основе присадок из этих камешков, но не понять мне принципа, не то образование. Занимайтесь Вы, Евгений Николаевич, если интересно, у Вас и химики знакомые должны быть. Да, четвертый элемент — песок с Чукотки, у Анадыря. Я им слой диэлектрика имитировал. Там наш аэродром, рядом ручей, в море впадает, а возле моря, прямо в створе ВПП, я песочку и набрал, когда на БД летали. Золота в песке, конечно, не оказалось, но забавная штука, случайно обнаружил, что частично растворяется в спирте и окрашивает его в изумрудный цвет, поэтому и не выбросил.