Грэйв - Страница 33

— Хорошо, с деньгами и общей информацией ясно. Но документы это все-таки основное, что меня беспокоит. Пусть разведчики выяснят всю систему. Мне нужно, чтобы по документам никаких сомнений не возникло, даже при полной целенаправленной проверке. Нужно сто процентов гарантии. Если это будет паспорт-дубликат человека с другого конца страны, то очевидно, что я должен знать всю его биографию, иметь его внешность и быть увереннным, что человек после выписки со старого места жительства переехал в соседний район, а не сюда, где я могу с ним столкнуться. Ведь работал же он где-то, где-то учился — там должны быть записи, вытяни их все и у меня будет реальная биография. Можно после копирования паспорта и за самим человеком понаблюдать — на новом месте он что-то о себе расскажет, отсюда и плясать. А если выяснишь систему — можно создать новую личность, но необходимо подчистить — изменить записи во всей возможной цепочке, начиная с роддома, чтобы они привели проверяющих в тупик.

— Стопроцентной гарантии не может быть в принципе. Человека учат учителя, вместе с ним учатся другие, рядом живут соседи, кто-то с ним работал. Они тебя не помнят. Они помнят только тех, кто реально шел с ними по жизни. В лучшем случае ты можешь взять начало чьей-то биографии, скопировать внешность, и пользоваться всем этим, но у этого человека есть родители, и, как минимум есть друзья-приятели, да и неприятели тоже. Тебя начнут проверять в Риге, дойдут до родителей, и они скажут следствию, что ты сейчас работаешь в Москве, что десять минут назад тебе туда звонили и разговаривали с тобой. Даже если ничего такого не узнают, и проверка успокоится, то есть вероятность, что случайно и совершенно не связанно с твоей проверкой могут начать проверять твоего прототипа. К примеру, он устраивается на серьезную работу, совершил преступление или его отпечатки обнаружены на месте убийства. Доходят до какой-то точки его настоящей биографии и выяснится, что недавно уже проверяли такого человека, и интересовались им из Риги, а вовсе не из Красноярска. Все, дубль снова обнаружен. Конечно, выяснив всю систему, я могу внести в цепочку такие данные, что по ним никого не найдешь — родители умерли, школа сгорела, предприятие ликвидировали. Но полное отсутствие результата тоже вызовет немалые подозрения. В общем, я принципиально не могу выполнить твое задание, не могу дать стопроцентную гарантию.

— Понятно. Тогда задание немного меняется — сделай так, чтобы были максимально возможные гарантии. По крайней мере, во всех официальных бумагах должен быть порядок. И, во всяком случае, у бумаг должен быть маячок — если их исследуют, то ты должен узнать о интересе, чтобы проследить источник любопытства. Если копают под меня — надо быть готовым менять личность на новую.

Еще вот что. Подготовь несколько подземных бункеров. Подготовь порталы, чтобы я мог в любой момент уйти, даже без кейса. Кстати, в комнате Эдика и рядом с домом, в котором он живет тоже подготовь порталы. Я возможно, поселюсь в этом доме, в соседней с ним комнате.

Макс отправил окурок в заполненную наполовину трехлитровую стеклянную банку и направился в комнату. Там произошли изменения. На его стуле сидел мощный парень, курил сигарету и стряхивал пепел на прямо на пол. Девушки испуганно глядели на парня. Эдик смотрел в пол. Парень оглянулся, увидел Макса и сказал сильно пьяным властным голосом

— Так, еще один нарушитель режима. Девок наших захотелось? Пьянку здесь устроили!

— А это еще кто? — игнорируя парня, спросил Макс девушек.

— Я? — взревел парень, вставая и покачиваясь — Я комсорг фабрики!

— Свинья ты пьяная, а не комсорг — спокойно ответил Макс.

— Что ты сказал, сука? Да я сейчас милицию вызову! В вытрезвитель вас определю и «свинью» на работу отправлю! Я здесь хозяин! У меня отец знаешь кто? — и без того изрядно пьяный комсорг схватил со стола бутылку коньяка и сделал несколько жадных глотков из горлышка. — Вас и ваших блядей за сто первый километр жить отправим!

Комсорг, не выпуская бутылки, направился к двери. Даже пьяный, из-за своей мощной фигуры он казался опасным соперником. Из глаз испуганной Иры брызнули слезы. Макс нащупал в левом кармане цилиндрик парализатора, дал команду грэйву «парализатор — двадцать минут», и сжал парализатор. Ударил правой рукой начавшего оседать комсорга в солнечное сплетение. Подхватил осевшее тело, уложил на спину. Поставил упавшую бутылку с остатками коньяка. Достал из кейса шприц-тюбик амнезатора. Макс сделал комсоргу укол между пальцами руки. Выдавил содержимое шприца. Бросил шприц в кейс. Достал охотничий нож. Катя при виде ножа тихо взвизгнула. Ножом Макс разрезал комсоргу джинсы вдоль штанин. Разрезал трусы. Перевернул комсорга на живот и сдернул превратившуюся в тряпки одежду. Запихнул тряпки в кейс вместе с ножом.

Подумал и достал ручку экспресс-тату, сделал на ягодице большую неприличную пиктограмму. На другой ягодице написал «Я пидор». Подумал и подписал совокупляющиеся фигурки — на одной, активной, написал «партия», на пассивной — «народ». Открыл дверь, выглянул в коридор. Волоком вытащил в коридор комсорга и уложил у стенки. Вернулся в комнату, взял бутылку, протер полотенцем, избавляясь от отпечатков. Отнес в коридор и поставил у головы тела.

Компания с ужасом взирала на действия Макса

— После укола он забудет последние четверть часа — сказал Макс компании. А после того, как его увидят без штанов и с татуировкой на заднице, комсоргом ему больше не быть. И, кем бы там ни был его папаша, папаше тоже крепко не поздоровится.